Замглавы Роскомнадзора Антонина Приезжева благожелательно относится к идее чистки интернета от упоминаний того или иного лица по его желанию, сообщает «Российская Газета». В Евросоюзе подобная опция получила название «право быть забытым». Полежаева заявила на конференции Роскомнадзора:
Полноценная реализация гражданами РФ "права на забвение" осложняется тем, что иностранные интернет-гиганты не имеют на территории РФ представительств с правом принимать юридически значимые решения, - считает Приезжева. - При рассмотрении вопроса о закреплении в российском законодательстве этого права необходимо учитывать, что это может поставить российские интернет-площадки в заведомо неравную конкурентную позицию.
Руководитель Роскомнадзора Александр Жаров считает, что в каком-то формате «забвение» уже работает. Сайт Роскомнадзора приводит мнение руководителя:
В России подобное право предусмотрено с 2006 года в виде права граждан требовать от оператора персональных данных прекратить обработку личной информации, в том числе в сети Интернет.
11 июня 2014 стало известно, что российские власти попросят поисковики убрать персональные данные из индексов, а сегодня речь идёт и о поиске и, например, о соцсетях. Изначально чиновники действовали, отталкиваясь от судебной практики Евросоюза.
Человек может потребовать удаления ссылок, если проиндексированная информация устарела или не соответствует действительности. Право поддержано Европейским судом для граждан ЕС.
Член Общественной палаты Иосиф Дискин напоминал в июне, что Россия ратифицировала европейскую Конвенцию о защите прав человека и основных свобод — поэтому решение суда ЕС применимо в законодательстве России, как новые пункты в Законе о персональных данных или в Гражданском кодексе.
Добавить 2 комментария
Прикольно Мы начали слышать, и с завидной регулярностью, высказывания чиновников о том, что какие-то обсуждаемые законопроекты могут навредить бизнесам, у которых бОльшая часть выручки сосредоточена в России. Это похвально, так как раньше в таком ключе высказывались исключительно представители самого бизнеса. В этом смысле регулирование делает правильные шаги: от первоначального накопления законодательной базы к её осмыслению и улучшению. Ради того чтобы регулируемые бизнесы могли бы работать спокойнее (хотя бы отчасти. Хочу оставить за скобками всё остальное). Помимо наличия других проблем, не хватает устойчивости этого подхода, ориентации на отрасль: какое-нибудь ведомство может годами поддерживать благие начинания, которые заканчиваются тут же, как только приходит «новая метла». Очень бы хотелось, чтобы в министерствах всё больше становилось людей-исполнителей, улучшающих ситуацию и до разумного минимума свелась бы ротация людей-идеологов, которым только и хочется, что рулить куда-нибудь просто по приколу или для самопиара.
С каких это пор решения Европейского суда что-то значат в России? Похоже, [s]мобильный аналитик[/s]член Общественной палаты Иосиф Дискин не отличает его от Европейского суда по правам человека. По-моему, тут мы имеем дело не с заботой о местном бизнесе, а об очередном попытке заимствовать из западного опыта все самое дурацкое или, по меньшей мере, противоречивое.