Андрей Дороничев рассказал в Инстаграме, что уходит из Google после 14 лет работы в компании. С 2018 года он был директором по продукту Stadia. Это "облачный игровой потоковый сервис", который официально открылся в 30 странах мира в 2019 году. В феврале 2021 года Google закрыл внутренние студии, которые должны были разрабатывать эксклюзивные игры для Stadia. Руководителями и сотрудниками студий были выходцы из известных игровых компаний-разработчиков. В мае руководство утверждало, что "платформа жива и здорова", хотя курс ее развития сменился, и количества пользователей не называло.
С 2010 по 2014 год Дороничев возглавлял развитие мобильных продуктов YouTube: "Я помогал запускать мобильные приложения YouTube в 2018 году", пишет он на LinkedIn.
Спасибо Google. Это было самое невероятное приключение в моей жизни. Люблю вас бесконечно. Горжусь, всем что мы построили. Буду ждать ваших новых прорывов. А сам отправляюсь дальше. Исследовать жизнь как инвестор, предприниматель и уличный музыкант.
С игр Дороничев и начинал свою карьеру, о чём рассказал в 2017 году в интервью проекту "Русские норм".
Мы стали разрабатывать игры – игры в телефонах. Но достаточно быстро мы поняли, что забежали далеко вперед времени. Я подумал: сейчас многие начали делать игры, значит надо шагнуть вперед и сделать сервис, который будут использовать люди (я тогда был очень стратегический), которые делают игры. В период золотой лихорадки надо продавать лопаты! И я рассудил, что cейчас все делают просто игры, а потом будут игры многопользовательские. Идея сервиса заключалась в том, чтобы сделать инфраструктуру для многопользовательских игр на телефоне. По сути это то, что Apple и Google сделали 7-10 лет спустя – Game Center. Идея был логичная, но опередила время, и рынок был к этому не готов. Мы потыркались, никто у нас не купил.
Что делать, если твой продукт никакие дистрибьюторы не берут? Взрослому человеку очевидно, что надо делать другой продукт. А мне стало понятно, что надо делать дистрибьютора своего. И мы собрались: я, мой друг-инженер, Паша Сорокин и еще мы нашли одного бизнес-парня, который типа знал про бизнес, а мы были трое инженеров. И мы вечерами заколбасили всю платформу для дистрибуции мобильного контента. Если никто не хочет покупать шахматы многопользовательские, то надо сделать свой магазин и продавать шахматы через него. Это примерно как разработать шахматы, а потом построить сеть супермаркетов, чтобы в них продавать шахматы. И мы каким-то невероятным способов подписали контракт с большой тройкой (МТС, «Билайн», «Мегафон»). Мы пришли к ним, какие-то пацаны, а они почему-то согласились подписать с нами договора, дали нам свои премиальные номера. Премиум номер тогда был что-то вроде короткого 8-3-6-2. Ты на него шлешь все что угодно, а с тебя списывается доллар или два. Эти доллар или два поступают компании типа нас, а половина отдается оператору. То есть по сути машинка для денег.
– А! То есть по сути это развод нас?
– Ну, не развод, а способ тарификации абонента за услугу, за каждую смс. Ты предоставляешь услугу – песню или игру, кредитных карт же никаких не было. Но вот у тебя супермаркет, ты хочешь продавать шахматы. А все вокруг продают водку и сосиски. И мы в какой-то момент подумали: блин, надо нам тоже выложить водку и сосиски вокруг наших шахмат.
– Голых женщин стали продавать?
– Голых, женщин, музыку, рингтоны, «Черный Бумер», вот это вот все. И тут поперло! За первый у нас год было под миллион долларов. Это было невероятное время. Я с иронией рассказываю, и название смешное, а это был первый успешный бизнес. А «Тапок»… ты помнишь, что на телефоне на кнопку надо было до трех раз нажать, чтобы появилась буква? Так вот «Тапок» – это практически первое нажатие каждой буквы.
